Я ехал в электричке с пьянки
И пара теток в глубине.
Они наверно лесбиянки! —
Подумалось внезапно мне.
Они сидят, грызут баранки,
Похожи с головы до ног.
Как жаль что обе лесбиянки,
Ведь я красивый мужичок.
Я задремал, мне снились танки,
Но вдруг в лицо ударил свет.
Меня будили лесбиянки —
«Мужчина, предъяви билет».
Потом лежал на полустанке.
А надо мною две стены.
Две контролерши-лесбиянки.
Прикольные стихи, истории из жизни, шутки, загадки... и не только
- O_o*
- Вопрос темы решён
-
-
Я ехал в электричке с пьянки
И пара теток в глубине.
Они наверно лесбиянки! —
Подумалось внезапно мне.
Они сидят, грызут баранки,
Похожи с головы до ног.
Как жаль что обе лесбиянки,
Ведь я красивый мужичок.
Я задремал, мне снились танки,
Но вдруг в лицо ударил свет.
Меня будили лесбиянки —
«Мужчина, предъяви билет».
Потом лежал на полустанке.
А надо мною две стены.
Две контролерши-лесбиянки. -
В сверхсекретном институте для разведки и войны
Невидимки-суперлюди были изобретены.
Невидимка в штабе НАТО, всем дающий пендаля —
Это было то что надо генералам из Кремля.
Но случилась перестройка и взорвался натрий хлор.
Инкубаторную стойку отнесли на задний двор.
Там под действием рентгенов, децибелов и дождей
Колбу семь пробил коленом человек, рожденный в ней.
Крах Советского Союза подорвал его мораль.
Незаметный как медуза он ушел куда-то вдаль.
И с тех пор в газеты пишут сотни удивленных дам,
Чувство секса ощутивших в людном месте тут и там.
И тревожит наше сердце феномен последних лет —
Появление младенцев, мутноватых на просвет.
Господи! Вздымаем руки, о прощении моля
За преступные науки и агрессию Кремля!
Слишком тяжела расплата... Больно за судьбу детей...
Но больней всего что НАТО не дождалось пендалей!!! -
-
Ты выпил пива литров пять,
С трудом нашёл дорогу к дому,
И вот в клозет, нуждой влекомый,
Спешишь, забыв перчатки снять.Клозет закрыт — внутри жена.
И ей чужда твоя поспешность —
Она помадой красит внешность
И педикюр кладёт она.Мой друг, есть два вселенских зла,
Которым нету оправданья:
Неразделённое страданье
И нераздельность санузла. -
Путь эволюции к высшему должен природу вести —
Лучшие особи выживут, худшие вымрут в пути.
Против природной концепции движется племя людей —
Умный в ладах с контрацепцией, глупый рожает детей.
Дети растут, попадая в круг воспитательных мер —
Сильных и бойких ругают, тихих приводят в пример.
Путь эволюции рушится, сильного слабый теснит.
Кто ещё может — трудится, кто не может — руководит. -
На заре древнейшей эры
Миллиарды лет назад
Полюбил амебу Веру
Одноклеточный Кондрат.И, гуляя в чистом поле,
Он однажды ясным днем
Ей до самых вакуолей
Свой засунул хромосом.И от этого прекрасно
И уютно стало им.
Так под хлюпы протоплазмы
На Земле возник интим. -
Ночь нависла
над страной опять
Выходной —
воскресенье, суббота
Встань, товарищ,
не время спать!
Работать!
работать!
работать!
Рябчиков жрать
и жевать конфеты —
Это буржуям
ленивым!
А мы грохнем
на всю планету
Демографическим
взрывом! -
Нынче в поле утром ранним
Возле самого плетня
Непотребный марсианин
Домогался до меняОн порвал чулки и платье
Был настойчив и речист
А не так, как председатель,
И не так, как тракторист.А затем с поклоном чинным
Улетел в родимый дом.
Ах, вот это был мужчина!
А не то, что агроном... -
Я красив, умен и молод
И душа моя поет
Лютый сексуальный голод
Мне покоя не даетЯ сижу и голодаю
Так что лучше не томи —
Приходи ко мне, родная,
Завтра часикам к семи. -
В Африке растут бананы
На весь мир известные
Телевизор иностранный
А программы местныеЛичной жизни стало мало
Секса мало чтой-та
Если нету сериала
То футбол какой-та -
До чего же секс отличный
Поутру в овсе!
Там тепло, экологично,
И не так как все!Хорошо еще в пшенице
Так или вот так
Пусть щекочет ягодицы
Этот ценный злакХорошо бывает в просе
И вообще везде!
Разве только рис отбросим —
Он растет в воде... -
Ноябрь ли, зима ли,
Ты знай, любовь моя,
Не в аське так в емайле
Тебя достану я!Куда б ты ни девалась —
Снесу любую дверь!
Люблю тебя! попалась!
Не скроешься теперь! -
Прямолинейный как дуршлаг
И острый словно нож,
Я заявляю: тот чувак,
С которым ты живешь,
Не пара девушке такой,
Какая ты у нас.
Тебе бы лучше жить со мной.
Хотя бы пару раз. -
Цитата
Кстати, это фигня, что в экстриме организм вытаскивает из себя какие-то ресурсы и не заболевает простудами. Мой, например, нормально заболел ангиной на Ямале. Я просыпалась в чуме среди ночи оттого, что не могла глотать и слюни у меня текли прямо на оленью шкуру. Тогда я протягивала руку к рюкзаку, доставала оттуда антиангиновую конфетку и чавкала ею на весь чум, потому что нос у меня был тоже заложен.
От моего чавканья просыпались белый кот без имени, которого накануне весь день впрягал в игрушечные нарты хозяйский сын Витька, и три собаки-пенсионерки, спавшие возле входного полога. Весь этот зверинец сползался ко мне на звуки еды и рассаживался рядом, зыря мне в рот. Керосиновую лампу в чуме никогда не гасили, и зверьё отбрасывало на стены шаманские тени. Вдобавок ко всему я каждый раз обнаруживала рядом с собой двух кукол-идолов, в которых якобы жили духи предков. Не моих, естественно. Это было довольно странно, потому что место идолов по штатному расписанию находилось возле главы рода Хэно Нэя, на противоположной стороне чума. Нэй, кстати, просыпался в третью очередь - после кота и собак, засекал зверье в неположенном месте и, посрав на сон остальных домочадцев, принимался орать на живность, которая мешает спать русской гостье (мне). От Хэнова ора пробуждался в люльке младенец женского пола по имени Майна. У нее был хорошо поставленный бас. Мать Майны Людмила не просыпалась вовсе: колыбельную она пела, находясь в глубоком сне, а снились ей всегда какие-то кошмары, так что смысл песни (на ненецком), хоть и ускользал от меня, зато зловещие интонации были очень доходчивыми, и волосы на голове моей натуральным образом шевелились от ужаса.
Колыбельная будила Витьку, который вставал, писал в горшок и на обратном пути к своему месту в общем лежбище обязательно наступал на кота. Я читала, что у котов-альбиносов что-то неблагополучно с реакцией. На звук кота, обязанного по законам тундры молчать, молчать и еще раз молчать, просыпался молодой хозяин, муж Людмилы Вадик, который тут же выскакивал вон проверять, всё ли в порядке с оленями. Завидев в непривычный час человека, стойбищные собаки незамедлительно сходили с ума и поднимали спросонок такой лай, что из остальных четырех чумов тут же выбегали вооруженные до зубов карабинами "Сайга" полуголые оленеводы, желающие крови бешеной росомахи. Мужчины немного стреляли в воздух и расходились по чумам. "Нет никого", - говорил Вадик, возвращаясь на шкуру.
Горло моё тем временем постепенно успокаивалось и я засыпала.
А потом как-то раз я не спрятала антиангиновые леденцы в рюкзак, и их сожрал Витька. Так что ночи в стойбище стали с тех пор спокойными, тем более, что горло мне, прознав про ангину, смазали жиром какого-то специального местного животного; кажется, это был барсук или всё та же росомаха - я забыла. Было довольно противно, но ангина прошла, как её и не было. А теперь вот снова началась, почему я и вспомнила про жир неизвестного мне животного. А градусники у нас дома только ветеринарские, узкие такие, ими в задницах температуру у зверей меряют. Да и фиг поможет градусник от ангины. Тут жир нужен.
ЦитатаВот многие спрашивают: «Лора, а как в тундре с туалетом?» «А с туалетом в тундре, — говорю я, — всё замечательно».
Автор: Лора Белоиван
«Нигде больше вы не найдёте такого шикарного туалета, как в тундре (тут я тяну из пачки розового «Собрания» удлинённую сигаретину и делаю паузу, чтобы нервно закурить). Этот туалет простирается буквально от горизонта до горизонта, и единственное неудобство, с которым вы можете столкнуться при акте каканья или писанья, это…» Впрочем, это не единственное неудобство.
Когда-то я имела дело с туалетом, у которого не было потолка, трёх стен и двери. Туалет находился на территории нашей с экс-мужем дачи, поэтому какое-то время он нас не раздражал, но мы все равно потом сделали себе новый, со стенами и даже неким подобием журнального столика. Доставшееся же нам от прежних хозяев тубзо представляло собой 4 вкопанных в землю столба, между которыми болтались драные ковровые дорожки. Вместо крыши над тубзом нависала кедровая ветка, на которой вечно лежал сугроб снега. Выпрямляясь, посетитель уборной обязательно задевал башкой сугроб и стряхивал его себе за шиворот. Так вот, когда я очутилась в оленьем стойбище, то воспоминание о тубзе с непрочным сугробом над головой оказалось одним из самых тёплых и, по меньшей мере трижды в день, я была готова отдать по ведру чая за каждую из трёх его ковровых дорожек. Я забыла сказать, что пакетированный чай в тундре ценится несколько выше, чем какое-нибудь говно типа Хеннеси. В приютившем меня стойбище уважали «Липтон».
Пожалуйста зарегистрируйся для просмотра данного изображения.Часа через три после приезда, надувшись с дороги «Липтона» с привезенной мною же сгущенкой, я выбралась из чума посмотреть, куда можно было бы этот «Липтон» выпустить из организма. Для красоты я захватила с собой фотокамеру, никого, впрочем, не обманувшую: «Лора, — сказали мне добрые хозяева, — ты если поссать хочешь, берегись оленей». Про оленей я не поняла, но переспрашивать не стала. «Нет, — сказала я, незаметно зардевшись в полумраке чума, — я хочу пофотографировать».
Снаружи было очень просторно. Низко над тундрой висело солнце, во всю ивановскую демонстрируя мне широкие возможности для фотографирования: сколько ни напрягай объектив, ни одного мало-мальски подходящего укрытия. Между чумов бродили олени, задумчиво ковыряясь копытами в снегу. Выглядели они, несмотря на рога, миролюбиво. «Липтон», между тем, с каждой минутой делал мою жизнь всё более трудной. Я отошла метров на двадцать от крайнего чума, спустила портки и, выставив голую задницу на минус 47 при ветре 15 м/сек, тут же перестала её чувствовать. Но мне было не до задницы: процесс изгнания «Липтона» затмил мне в тот момент всё. Именно поэтому я не сразу обратила внимание на какой-то неясный движняк позади себя. А когда обернулась, то даже не испугалась: выражение лиц у оленей, несущихся ко мне, было сосредоточенным, но не враждебным. Они смели меня, по-моему, даже не заметив, и принялись жрать снег там, где я только что сидела на корточках. В чум я вернулась сильно озадаченная. До этого я думала, что северные олени едят исключительно ягель.
Тот факт, что надо мной ржали, я здесь упоминать не буду, тем более что ржали надо мной беззлобно. Мне есть, чем гордиться: я оказалась легко обучаемая, о чём ныне и присно сообщаю в резюме при попытках куда-нибудь трудоустроиться. В следующий поход до ветру я пошла уже со знанием дела, захватив с собой в чисто поле длинную палку по имени «хорей». Хорей этот, ничего общего не имеющий с ямбом и прочими поэтическими прибамбасами, обычно используется погонщиками оленей в качестве дрына, которым следует подпихивать любителей человеческой мочи, если они слишком тормозят в дороге. В тот раз я выдернула хорей из сугроба рядом с чумом и пошла в снега, напевая какую-то мужественную херню вроде «Ты теперь в Армии». Олени, разом наплевав на ягель, собрались в кучу и пошли за мной, как дети за крысоловом. Я сменила песню на «Три кусочека колбаски» (посмотрела б на вас, что б вы вспомнили спеть при похожих обстоятельствах), но скоты не отставали. Я прибавила шагу, олени перешли на рысь. Я побежала, олени пустились в галоп, обогнали меня и остановились посмотреть, где я там. Я издали показала им хорей, и они подошли поближе. Двое из них дали почесать себя меж рогов, а один – потрогать за нос. Нос у северных оленей волосатый, если кто не знает.
Мы стояли напротив друг друга: я и штук двадцать оленей, выжидающих, когда я перестану страдать хернёй и наделаю им наконец жёлтого снега. Я замахнулась хореем, они слегка пригнули головы и не сдвинулись с места. «Пошли вон отсюда!!!» — крикнула я и затопала ногами, мгновенно провалившись в наст до середины ширинки. Олени стояли и смотрели, как я выбираюсь из снега. Пара-тройка из них вытянула шеи, чтобы проверить, не оставила ли я в снегу немножко мочи, а один даже сунулся с этим вопросом непосредственно ко мне. «Пошел вон, козёл», — сказала я, ударила его по харе и в этот момент до тошноты напомнила себе институтку, попавшую в кубло нахалов и отбивающуюся от них веером.
Пожалуйста зарегистрируйся для просмотра данного изображения.В чум я вернулась ни с чем. То есть, наоборот.
— Ну как? – спросила Алла Айваседо. Мы с ней познакомились в Самбурге, хороший город, тыща человек населения, включая интернатских детей. Это Алла привезла меня в стойбище к своим родственникам, представив как «хорошую русскую, правда, немного того».
— Да никак, — сказала я.
— Олени? – спросила Алла.
— Как вы вообще тут в туалет ходите? – спросила я.
— Да как. Пошли покажу, — сказала Алла, — я как раз тоже уже хочу.
И мы пошли.
Олени уже разбрелись по стойбищу, но, увидев нас, стали группироваться и готовиться к охоте.
— На них надо крикнуть, они разбегутся, — объясняла Алла на ходу.
— Я орала, — сказал я.
— Да как ты там орала, — махнула она в мою сторону щепкой. Щепку она захватила в чуме у «буржуйки».
— Нормально орала, — сказала я, но, вспомнив институтку, заткнулась.
Олени шли за нами хорошо обученной «свиньёй».
Алла остановилась, выковыряла в насте ямку щепочкой и взялась за полы ягушки (это такая девичья малица из оленьих шкур). Олени подошли и встали как вкопанные метрах в двух, не спуская глаз с выколупанной Аллой лунки.
— Смотри, как надо, — сказала Алла и, набрав воздуху, крикнула на полтундры:
— А НУ НА *УЙ БЫСТРО!!!
Олени всё еще бежали, когда Алла встала и расправила ягушку. Когда встала я, олени уже возвращались, но были еще далеко.
Пожалуйста зарегистрируйся для просмотра данного изображения.
С того момента я ходила в тундру без провожатых. «А ну на *уй быстро!!!» — это я ведь и сама умею сказать, когда приспичит. Причем, вскоре выяснилось, что данную фразу не обязательно кричать полностью, достаточно и усеченного варианта. «А ну на *уй!!!» — доносилось время от времени из тундры. Это означало, что кто-то из обитателей стойбища пошёл в туалет.
Через три дня я научилась различать их по голосам.
Источник: Пожалуйста зарегистрируйся для просмотра данной ссылки на страницу. -
Цитата
ОХ, УЖ ЭТИ АМЕРИКАНЦЫ
Приехали ко мне гости. Обычные такие гости, отечественные. И с ними - девочка-американка. Сестра одной из моих подруг. Взрослая уже в принципе, но это, как оказалось, только с виду. И вот сидим, пьем чай, болтаем. Американка эта, Сьюзан, довольно бойко разговаривает по-русски, правда, частит при этом как пулемет Максим. Ну, слово обгоняет мысль.
И вот в разгар беседы телевизор выключается, свет плавно гаснет (лампы энергосбережения), в комнате наступает полная темнота. Поздний вечер уже. В окно не видно ничего, значит, дом напротив тоже без электричества.
Видели когда-нибудь пятьдесят килограммов первобытного, животного ужаса? Я видела.
Мысль о том, что нельзя включить свет, повлекла Сьюзан в состояние паники. Ни поспешно зажженная свеча, ни включенный фонарик не могли успокоить ее.
Бедная американка то и дело озиралась по сторонам, словно ожидая, что из темных углов выпрыгнет Фредди Крюгер и утащит ее прямиком на Улицу Вязов.
Все знание русского языка покинуло девочку в момент, и она на чистом английском вопила что-то вроде: "Позвоните консулу США".
Ага, сейчас. Как же, в нашем городе каждый ребенок наизусть помнит все телефоны американского посольства.
Дело усугублялось тем, что Сьюзан забыла где-то свои таблетки для снятия стресса. Пришлось прибегнуть к чисто российскому антидепрессанту - влить в нее полстакана водки.
Это, кажется, подействовало.
К тому времени комнату освещали все свечи, которые нашлись в хозяйстве, и американка начала успокаиваться. Она успокоилась настолько, что нашла на столе пульт дистанционного управления и попыталась включить ТV. Экран, ясное дело, не загорелся. Попытка номер два - ноль. Попытка номер три - ничего.
Столь детского удивления на человеческом лице я еще не видела.
- А... а почему оно не работает?
- Электричества нет!" ("Вот ведь...")
Тут, видимо, для успокоения нервов, Сьюзан решила сварить кофе. Кофеварка электрическая, результат ясен. Тут ее снова накрыло.
- Почему в этом ужасном доме ничего не работает?! Почему нет света?!
От воплей не выдержали соседи, в стену начали стучать, и похоже, ногами.
Сидеть в темноте с истерично всхлипывающей девицей стало неинтересно, и гости начали собираться. Лифт, само собой, отключился тоже. Чего стоило уговорить, а потом и провести Сьюзан по темной (ужасно темной) лестнице, пожалуй, умолчу, чтобы не обижать братский американский народ.
Но когда она обнаружила, что и на улице тоже стоит полная и абсолютная тьма... (Обесточили весь микрорайон. Погасли, естественно, и уличные фонари.)
Затащить в машину Сьюзан удалось лишь с третьей попытки. На вопрос, как ехать, если ничего не видно, друг открыл зажигалку и высунул ее в окно, другой рукой запустив мотор:
- А вот так и поедем. Хорошо, что центральный замок уже успел заблокироваться, иначе Сьюзан выпрыгнула бы на ходу...
По профессии, кстати, эта самая Сьюзан - ПСИХОАНАЛИТИК...
Как захватить Соединенные Штаты? Нет проблем: просто нужно выключить в их городах электричество...